[...] И всё-таки иногда она смотрела на меня с молчаливым упрёком. Ночью, без всяких слов, одними глазами - она упрекала меня за моё несовершенство, за непредсказуемость и непрактичность. Я чувствовал, что раздражаю её. То есть, повторяю: мы отлично ладили. Но та идеальная картина мира, к которой она стремилась и которую рисовала у себя в голове, слишком принципиально отличалась от мира, в котором жил я. Её идеалом было Торжество Человеческого Общения. Словно некая финальная сцена кинофильма, где Общение - белоснежное, без единого пятнышка знамя, под которым люди Земли светлым путём бескровных революций приходят к Великому Совершенству. Великое Совершенство поглощает все наши мелкие несовершенства, а также разрешает любые наши проблемы и исцеляет нас всех до единого. Такой была Любовь в её понимании. И с моим пониманием, разумеется, ничего общего не имела. В моём понимании Любовь выглядела куда приземлённей и проще: все мы одинокие существа из плоти и крови - и лишь по всяческим подземным кабелям, телефонным проводам и ещё чёрт знает чему иногда замыкаемся друг на друга. Ужасно несовершенная система. То линия перегружена. То нужные цифры не вспоминаются. То какой-нибудь осёл ошибся номером. Но так уж устроено, я не виноват. Пока мы состоим из плоти и крови - так будет всегда. По логике вещей. По законам Природы... Всё это я объяснял ей. Много, много раз. [...]
(c) Харуки Мураками - "Дэнс, Дэнс, Дэнс"