Они неуютны для окружающих и непригодны для классической «приличной жизни». Они не признают дутых авторитетов и не очень-то заботятся о собственном будущем. Что бы с ними ни происходило, «эти странные люди » хотят оставаться людьми в самых нечеловеческих ситуациях — и в переносном, и в буквальном смысле слова.
Оставаться живыми — пусть даже их поступки некому понять и оценить. А если придется — то и ценою собственной жизни.


Иногда хочется на стену лезть. Тогда я подхожу к стене, вижу, что не за что зацепиться и с унылым видом присаживаюсь на диван.
Неожиданно позвонил брат. Из Питера. "Как дела?", - спросил он. "Дерьмо", - ответил я, довольный тем, что позвонил человек, с которым можно разговаривать открыто.
- И что ты собираешься делать?
- Да как обычно: соберу манатки и в Питер поеду, - брякнул я наугад.
- Тебе денег на билет выслать?
В трубке повисло продолжительное молчание. Пока оно там висело, я думал о том, что, наверное, слишком тороплю события.
А настроение-то... улучшилось.
Правда, никуда я всё-таки не поеду... пока. Наездился. До потери пульса наездился. Ко всему прочему недавний крупный залёт заставил всерьёз задуматься: что же я творю, куда качусь и почему совершаю глупости, за которые приходится платить столь дорогой ценой. Друг целую ночь пролежал в реанимации, а мне, придурку, до сих пор всё шуточки да приколы. Но теперь с этим покончено... я надеюсь.

Моё состояние сейчас... Я называю это состоянием временного баланса. Временное на то и временное, чтобы рухнуть со временем. Просто мне необходима отсрочка. Самая жесть ещё впереди и я задвигаю её на потом, выкраиваю дни на подготовку. Попутно строю из себя дурачка. Старый трюк, который по-прежнему работает. Это только для отвода глаз. Делаешь так, чтобы тебя недооценили, а потом обрушиваешь на противника такую глыбу, что твоя победа становится вовсе не случайностью, а самой настоящей закономерностью.

Позавчера свадьба. Не моя, слава Богу. Очередной повод достать из шкафа свой светлый костюм. Осталось купить чёрный. Для похорон.
На следующий день допрос. Они бы хоть предупреждали заранее, а то сидишь, занимаешься своими делами, и вот, на тебе, приходят. С виду как будто бы обычные. Убрать милицейские корочки из карманов и перед вами простые ребята, которые смеются, катаются по городу на обычной "десятке", обсуждают повседневные мелочи и проходящих мимо девушек. Ситуация резко меняется, если им от тебя что-то надо. И дурака корчить не обязательно, когда на самом деле оказываешься в дураках. А как иначе, если козырь пики, а ты улыбаешься... с одними крестями на руках.
Глупые ответы на такие же глупые вопросы. «С моих слов записано верно», что-то там ещё, подпись в трёх местах.
Я чист… Может, не так чист, как слёзы японских девственниц, но всё-таки чист. И совесть у меня тоже чиста. Вот что самое главное. Совесть выше морали и закона… она где-то там, глубоко внутри.
Помимо критики своих любимейших произведений и авторов, я продолжаю почитывать Гриндера и Бендлера. Простые и гениальные вещи то и дело проскакивают на их семинарах:
"Изменить можно все - и это абсолютно верно. Любой физик это знает. Любое человеческое существо можно изменить с помощью 45-го калибра - это называется "ко-терапия мистера Смита и мистера Вессона". Полезно изменение или нет -- вот более интересный вопрос".